-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Амброз
Бирс родился в 1842 году в маленькой деревушке штата Огайо десятым(?)
ребенком в семье обедневшего фермера. Его родители - шестое поколение
переселенцев, стойкие, замкнутые, фанатично религиозные люди. Они жили
с убеждением, что человек рожден на свет для горя, а всякая радость от
лукавого.
У отца была небольшая библиотека, по тогдашнему времени это был человек
начитанный, не без склонности к иронии. Всем своим детям он дал имена,
начинающиеся с буквы "А", - Абигайл, Адиссон, Аурелин, Алмеда,
Анна, Амелия, Августин, Андрью, Альберт. И десятый, младший, - Амброз.
Семья часто переезжала,- может быть, там, в соседней деревне, в соседнем
штате, хлеб дешевле, кров дешевле, легче жить.
Родителям трудно было прокормить всех, Амброз рано начал работать. В пятнадцать
лет он уже помощник типографщика антирабовладельческой газеты "Норзерн
Индианиен". Потом он переменил много профессий: рекламировал пищевые
продукты, служил официантом, рабочим на кирпичной фабрике. Поступил в
военную школу в Кентукки. И всегда очень много читал.
Бирс
- "человек, сам себя сделавший", "self made man",
как говорят американцы. Важнейший из жизненных университетов Бирса - гражданская
война, война между Севером и Югом, Он сражался в рядах северян, четыре
года провел на фронте, был тяжело ранен, лежал в госпитале. Увидел, испытал
войну не штабную, а настоящую, в окопах, на передовой. С войны остались
головокружения и головные боли, которые мучили всю жизнь.
Мальчик, подросток, юноша жил в мире запретов. Почти все было "нельзя",
многое было "надо". "Добродетель - некоторые виды воздержания",-
горько сформулирует он потом в "Словаре Сатаны". Долг представал
вездесущим, страшным, карающим, неизбежным От долга не уйдешь никуда.
Долг мял, душил. И вдруг все это исчезло. Не надо было ни о чем думать.
Не надо было выбирать. Рядовой девятого пехотного полка не выбирает.
Бирс храбро сражался, ему в первый и в последний раз в жизни было беззаботно
и радостно жить. Даже радостно. Посреди насилия, крови, горя, смертей.
Молодой солдат еще не думал о литературе, он лишь с жадностью, ненасытностью
молодости, да и натуры артистической, вбирал, впитывал в себя все впечатления.
А потом, много лет спустя это в нем очнулось, уже отстоявшимся и оформленным
в рассказах. С теми серьезными поправками, которые вносились новыми представлениями
о жизни.
На войне его повышали в чинах - от рядового до майора. Он стал топографом
в армии Шермана. В 1865 году его демобилизовали.
После войны он участвовал, как представитель правительства США, в распределении
оставленной южанами собственности. И послевоенное похмелье он увидел в
самых отвратительных, мелочных, подлых проявлениях. Пытался сопротивляться,
одерживал небольшие победы, но перед ним была стена.
Он начал писать стихи, рассказы, очерки, статьи. Его подписи к карикатурам
появились однажды наклеенными на стенах в Сан-Франциско. Так пришел первый
сладкий вкус славы. Он становится корреспондентом газеты "Ньюз Леттер"
и потом, тридцать лет подряд, сотрудничает в разных газетах и журналах,
от его пера многое зависит - слава или безвестность, богатство или бедность,
созданные или поверженные репутации. Бирс - колумнист; русское слово "обозреватель"
не вполне передает его смысл. Колумнист ведет постоянный раздел, рубрику,
направляет газету, объясняет читателю, как надо расценивать очередной
шаг правительства и мероприятия городских властей, новую книгу и политические
перевороты в далеких странах. Колумнист очень
силен.
В 1871 году Бирс печатает свой первый рассказ "Долина призраков"
в журнале "Оверленд Мансли". На страницах этого журнала совсем
недавно прославился Брет-Гарт. Двадцать лет спустя там же были опубликованы
первые рассказы Джека Лондона,- и началась его мировая известность. Но
в отличие от них и от других, более удачливых литературных собратьев,
дебют Бирса, как и первый его сборник рассказов "Самородки и пыль"
(1872), не был замечен.
После трехлетнего пребывания в Англии, где Бирс тоже успешно сотрудничал
в прессе, он снова возвращается в Сан-Франциско. Становится одним из организаторов
Клуба богемы, хотя пуританин в нем бушует страстно.
Он издает книгу, в которой обличает... вальс как "открытое и бесстыдное
проявление сексуальных влечений, проявление похоти...". Книга вызвала
немалый шум.
Бирс ходит по улицам с револьвером в кармане и с палкой в руках,- это
не бутафория и не причуды старого вояки. Порою дерется с обидчиками, лицемерами,
лжецами.
Журналистика не приносит богатства. Семья не такая большая, как у отца,
но все же требует денег. Как и Твен, Бирс пытается стать бизнесменом,
но также безуспешно. Он много пишет, обличает могущественных властителей
Америки. В одном из еженедельников он печатает статьи против корпорации
"Сентрал Пасифик". "Мы считаем этих людей врагами общества
и самыми настоящими преступниками",- заявляет Бирс в 1882 году. За
двадцать лет до первых выступлений "разгребателей грязи" Бирс
начал их дело, начал партизанские набеги на хозяев страны. "Юн поражал
молниями негодяев капиталистов и двуличных политиканов. Хотя многое в
статьях Бирса было легковесным и маловажным, значительная часть состояла
в обличении той подлости, которая, подобно раку, разъедала американскую
жизнь взятками, подкупом, сделками, всем тем, что сопровождало путь разбойников
капитала к власти",- пишет его биограф Фэтаут.
При этом, до конца жизни, Бирс скептически относился к любым попыткам
переустройства общества, отрицательно относился к социализму, в статьях
нападал на американских социалистов. Порою солидаризировался с правительством;
так, например, он поддерживал империалистическую войну, которую Соединенные
Штаты вели против Испании за владение Кубой и Филиппинами.
В 1887 году молодой Херст сделал Бирса фактическим редактором газеты "Сан-Франциско
Экземинер". Растет известность, растет шумное и недолговечное - на
один день - могущество газетчика. Его инициалы АГБ - Амброз Грегори Бирс
- расшифровываются острословами как Almighty God Bierce - Всемогущий
Бог Бирс. И все больше грязи видит вокруг себя журналист. "Моя религия
- ненавидеть негодяев". Эту религию он исповедует с истовой страстью.
Он обличает в печати железнодорожного короля Хантингтона, а когда того,
под давлением множества фактов, привлекают к судебной ответственности,
Бирс едет в Вашингтон в качестве общественного обвинителя. Его пытаются
подкупить. На вопрос, сколько он хочет отступного, Бирс отвечает - семьдесят
пять миллионов долларов. Эти семьдесят пять миллионов и вынужден был вернуть
правительству США обвиняемый миллионер-разбойник. Американцы обогащались.
Власть золота становилась все более всеобъемлющей. Бирс оказался среди
тех немногих, кто осмеливался этому противостоять.
И продолжал писать. В 1891 году на деньги почитателей издается сборник
"В гуще жизни"; в 1892 году - "Может ли это быть?";
в 1899 году - "Фантастические басни"; сборники стихов и статей.
Незадолго до смерти, в
1909-1912 годах, публикуется первое и единственное собрание сочинений
в двенадцати томах. Туда включено все без отбора, безо всякой критической
оценки. Это издание - тоже результат частной инициативы, тираж - двести
пятьдесят экземпляров. Маленький даже по тем временам, да и тот не расходится,
лежит в книжных лавках Сан-Франциско. Это еще более горько, чем возвращенные
рукописи.
В детстве он страдал от отцовского деспотизма, но своих жену и детей тоже
тиранил. И становился все более одиноким. Ушла жена, пятнадцатилетний
сын сбежал из дому и угодил в тюрьму. Бирс пережил обоих своих сыновей.
В 1907 году он обращается к правительству США с просьбой о пенсии. Прошло
сорок пять лет с тех пор, как он добровольно вступил в американскую армию.
Для большинства правительственных чиновников, которые рассматривали его
заявление, гражданская война-мертвая страница из учебников истории и сам
Бирс обломок канувшей в Лету эпохи. Его прошение - очередное чудачество
- удовлетворили, назначили двенадцать долларов в месяц.
В 1913 году Бирс уехал военным корреспондентом в Мексику. И пропал. Последнее,
полученное от него письмо датировано 26 декабря 1913 года. Смерть его
окружена легендой. Расстрелян Панчо Вильей, вождем восставших мексиканских
крестьян? Это возможно, ведь Бирс, как американец, гринго - враг. Заплутался
в неразберихе гражданской войны? Просто не выдержал физических лишений?
На этот раз ему не девятнадцать, а семьдесят один год. Как бы то ни было
- не вернулся. Пришла смерть, о которой он столько писал.
|